Наиболее распространенными источниками ртути являются неорганические соединения ртути (например, хлорид ртути), органические соединения ртути, такие как: метилртуть, которая содержится в морской рыбе, или этилртуть, обнаруженная, например, в вакцинах, содержащих тимеросал (тиосалицилат этилртути, содержащий 49,55 % ртути по массе ) и элементарная ртуть в виде паров, выделяющихся из зубных амальгам. Все формы ртути токсичны, но органические формы оказывают более сильное цитотоксическое и нейротоксическое действие ( Агентство по охране окружающей среды, 2016 ; Lohren et al., 2015 ). В прошлом отравления органической ртутью были довольно частыми, как, например, во время трагедии в Минамате или Ираке в 1960 году ( Harada et al., 1999 ; Bal-Price et al., 2010 ).
Источником отравления ртутью является тимеросал, используемый во многих вакцинах, например, против гриппа, столбняка, менингококка, в качестве адъюванта, повышающего иммунный ответ организма на введенный антиген ( Rosenblatt, Stein, 2015 ; Geier et al., 2015 ; Harry et al., 2004 ).
Исследование, проведенное Rodrigues et al. (2010) доказало, что ртуть из тимеросала накапливается в головном мозге, почках и печени с гораздо большей степени по сравнению с кровью. После воздействия тимеросала ртуть накапливается в головном мозге в основном в неорганической форме (63%), остальная часть остается в высокотоксичных формах органической ртути: этилртути (13,5 %) и метилртути (23,7 %).
Многочисленные исследования подтверждают связь между воздействием ртути и РАС. Исследования, проведенные Vojdani et al. (2003) выявили, что такие ксенобиотики, как тимеросал, способны связываться с рецепторами лимфоцитов и тканевыми ферментами, вызывая аутоиммунную реакцию. Эта гипотеза также была подтверждена исследованием Mostafa et al. ( PDF), которое доказало, что уровень ртути у детей с РАС коррелирует с уровнем сывороточных аутоантител к основному белку , которые способны изменять функционирование головного мозга ( Elamin & Al-Ayadhi, 2014 ), что, в свою очередь, связано с нарушением когнитивных и поведенческих функций (Piras et al., 2014).
Havarinasab et al. (2004) подтвердили в исследованиях на мышах, что тимеросал способен вызывать системный аутоиммунный синдром. Повышение уровня ртути в сыворотке крови было подтверждено у 78,3 % детей с РАС, у которых также был повышен сывороточный уровень провоспалительного нейропептида — нейрокинина А (neurokinin A). Кроме того, при исследовании выявлена положительная корреляция между уровнем нейрокинина А в сыворотке крови у детей с РАС и уровни ртути в крови ( Mostafa et al., 2016a ). Также была обнаружена корреляция между уровнями ртути и окислительным маркером нейротрофина-3 (NT-3) в областях мозжечка у людей с РАС ( Sajdel-Sulkowska et al., 2008 ).
Также существует несколько исследований, предполагающих, что ртуть не является фактором риска РАС. Хан и др.(2014) сравнили уровни ртути в области ствола мозга и мозжечка и уровни 3-нитротирозина (3-NT), маркера окислительного стресса, в контрольной группе и группе с РАС. Результаты исследования доказывают, что у людей с РАС уровни 3-NT увеличились, в то время как уровни ртути не отличались между группами. В исследовании Pamphlett et al.(2016), контрольные образцы здоровых людей из области локуса ceruleus показали еще более повышенный уровень ртути, чем у людей с РАС.
Также было исследовано влияние воздействия ртути на беременных женщин и на риск возникновения РАС у детей. Однако результаты несколько противоречивы. Geier et al. (2009a) доказали, что зубные пломбы с амальгамой у беременных женщин являются фактором риска развития РАС, Shandley and Austin, 2011 наблюдали более высокий уровень РАС у потомков людей, отравленных ртутью. В свою очередь, Van Wijngaarden et al.(2013) говорят о том, что не существует связи между пренатальным воздействием ртути и фенотипическим поведением РАС.
Тимеросал, используемый в качестве консерванта в иммуноглобулине Rho (D) (RhoGAM), вводимом беременным женщинам в случае серологического конфликта, вызывает аналогичные споры. Некоторые авторы подтвердили, что тимеросал в составе RhoGam является фактором риска РАС ( Bauman et al., 1997 ; Courchesne et al., 2007 ), тогда как в другом исследовании ( Eissa et al., 2020 ) такой связи не наблюдалось. Из-за разногласий и интенсивной полемики в 2001 году тимеросал был в конечном итоге исключен из состава иммуноглобулина резус-фактора ( Institute of Medicine (US) Immunization Safety Review Committee, 2001 ).
Большинство исследований (74%), проведенных в последние десятилетия, обосновывают наличие связи между повышенным уровнем ртути и факторами риска РАС.
Было продемонстрировано, что воздействие ртути оказывает как прямое, так и косвенное воздействие: аутоиммунитет, окислительный стресс, системное и очаговое воспаление, повреждение нейронов и потеря связей между нейронами (Kern et al., 2016a).
Исследования также доказали, что у детей с РАС наблюдается высокий уровень ртути в различных тканях организма (мозг, кровь, моча, зубы, волосы и ногти), что коррелирует с тяжестью симптомов аутизма ( Kern et al., 2016b).
Особая восприимчивость людей с РАС к токсичным веществам, включая ртуть, обусловлена тем фактом, что их способность к детоксикации нарушена.
В популяции лиц с РАС выявлены ограниченная доступность клеточного тиола, необходимого для детоксикации ртути, и сниженный уровень в образцах мозжечковой и височной коры (GSH) ( James et al., 2009a; Chauhan et al., 2012); James et al., 2009b, 2006).
Было подтверждено, что риск РАС выше в тех географических районах, где присутствуют более высокие уровни содержания ртути в окружающей среде, например, в Китае (Zhang and Wong, 2007; Palmer et al., 2006, 2009; Blanchard et al., 2011; Dickerson et al., 2015; Windham et al., 2006; Roberts et al., 2013).
Маркеры оценки воздействия ртути
Кроме того, было продемонстрировано, что уровни некоторых биомаркеров токсической нагрузки на ткани позволяют оценить воздействие ртути. Такими маркерами считаются:
- уровни порфиринов в моче,
- копропорфирина в моче (cP),
- пентакопропорфирина (5cxP),
- особенно прекопропорфирина (prcP), который является специфическим маркером для оценки воздействия ртути (Heyer et al., 2006; Woods, 1996; Woods et al., 2005; Nataf et al., 2006; Geier and Geier, 2006a).
Большинство исследований пришли к выводу о взаимосвязи между биомаркерами порфирина, содержанием ртути и тяжестью РАС (Jafari et al., 2017; Geier et al., 2009b, c; Kern et al., 2010; Heyer et al., 2012; Ip et al., 2004; Erratum, 2007).
